zhanna abbatikova. » жанна аббатикова
emecverse » вселенная дмитрия емца

Lily Collins

24 марта 1989 года в небольшом сибирском городке родилась девочка, которую счастливые молодые родители назвали Жанной. В принципе, росла самым обыкновенным, добрым, отзывчивым, в меру спокойным ребёнком, развивающимся строго в соответствии со своим возрастом.  Да, мелкие странности вроде заживающих, кажется, самих собой синяков и раной с ней случались, но взрослые, а уж тем более сама девочка, особо не обращали на них не обращали. В общем, жила бы себе маленькая Жанна и не тужила в любящей семье с заботливыми родителями. Но в мирное существование семьи Аббатиковых вмешался рок судьбы. Кто бы мог подумать, что старая ведьма-некромагиня, живущая в лесу вдали от людей и решившая вдруг подыскать несколько детей на роль учеников, которым сможет передать свой страшный дар, остановит свой выбор в числе прочих несчастных малышей и на Жанне, заметив в ней пытливый ум и явные зачатки магического дара?  Итак, в одну « прекрасную» тёмную осеннюю ночь старая ведьма выкрала пятилетнюю Жанну из дома и перенесла к себе в лесную избушку, где уже жили  несколько детей примерно такого же возраста. Поначалу испуганная девочка целыми днями плакала и рыдала, просилась обратно к родителям - всё здесь казалось ей диким, страшным и непонятным. Только старая некромагиня довольно быстро пресекла на все слёзы, популярно объяснив малышке, что домой она никогда больше не вернётся, и что в её же интересах поскорее смириться с новой судьбой и принять её. Не сразу, но постепенно Жанна потихоньку смирилась с неизбежным, и вместе с другими девочками и мальчиками, отобранными старухой, принялась осваивать то, чему хотела обучить их ведьма. Разумеется, училась девочка безо всякой охоты и интереса, просто чтобы не злить старуху - наставницу и не получать изощрённые наказания от неё за непослушание. Жизнь в землянке протекала, мягко говоря, в неподходящих для детей условиях, так что многие банально не выдерживали и умирали, поэтому где- то через 2 года из восьми воспитанников ведьмы  в живых остались лишь сама Жанна, ещё одна девочка и   мальчик- Лена Свеколт и Глеб Бейбарсов. Старуха не разрешала им общаться друг с другом, с помощью заклинаний принуждая молчать, видимо, чтобы юные ученики не отвлекались на постронние пустяки вроде болтовни, обычной для детей. Лишь со временем юные некромаги научились обходить эти чары и успешно снимать их, чтобы хотя бы в отсутствии ведьмы поговорить между собой. Тяжелее всего жизнь у старухи переносил Глеб, несколько раз он даже пытаясь бежать, а Жанна и Лена благоразумно придерживались мнения, что коль уж всё равно ничего не изменить, то лучше и не злить понапрасну старуху.  Конечно,  свою наставницу трое юных некромагов  дружно ненавидели, но всё же выполняли её задания, связанные с овладением магией вуду и некромагией, несмотря на омерзение и страх. Беседы и сон с  в обнимку мертвяками, ночи в склепе, кишащем ядовитыми змеями,  сбор червей и опарышей, знакомство с самой страшной нечистью, испытания вроде держания руки в огне - лишь малая толика того, что пришлось вынести и вытерпеть юным некромагом за годы жизни в лесной землянке.  Только дружба и взаимовыручка, пожалуй, и помогли юноше и двум девушкам стойко снести всё это, и из детских лет успешно шагнуть в юность.    В 14 лет Жанна поняла, что влюбилась в Глеба первой и безоглядной любовью. Только вот радости лично Аббатиковой такое вовсе не принесло, наоборот, лишь добавило проблем и переживаний. Ведь Жанна давно уже отлично знала, что сердцем Глеба владеет некая рыжая, кудрявая девчонка, Таня Гроттер, знакомая Бейбарсову только по отражениям в воде и странным снам. И где же, видя беззаветную и горячую влюблённость Глеба в рыжую Гроттер, было даже мыслить о взаимности внезапно открывшихся чувств Жанне? Поэтому так мешающую и заведомо безнадёжную влюблённость Жанна постаралась поскорее задвинуть подальше и тщательно скрывать, надеясь со временем справиться с ней. Только вот нежные чувства удавалось сохранять втайне ото всех не так уж долго - старая некромагиня однажды ухитрилась засечь, как Жанна  незаметно страхует Глеба во время испытания огнём, уменьшая боль и жар от пламени, и верно поняла, что младшая из её воспитанников явно неравнодушна к темноволосому парнишке. Разразилась самая настоящая буря - старуха рвала и метала, грозясь Жанне всевозможными страшными карами, а  ь вволю накричавшись, предложила Аббатиковой принести клятву на страшной некромагической книге принадлежать только Глебу и любить лишь его одного. Требуемую клятву Жанна принесла, даже особо е раздумывая и твёрдо решив для себя, что раз так получилось, то она приложить все силы, чтобы излечить Глеба от безнадёжной заочной любви и привязать к себе. От принесённой клятвы, к слову сказать, на руке у девушки чуть выше локтя и до сих пор остался уродливый шрам, который она всячески скрывает под одеждой и держит в строгом секрете причину его появления. Время шло, промелькнула ещё пара лет. И вот, наконец, в лесную землянку пришла первая настоящая радость - старая некромагиня всё  таки умерла, к немалому облегчению своих учеников. Вот только едва ли не сразу после смерти старухи в землянку покойной ведьмы пожаловали представители Магщества с намерением забрать оттуда юных некромагов и заточить их в Дубодам. И потерпели в этом намерении феерическую неудачу- Жанна, Лена и Глеб сообща смогли не только успешно оборонить себя и свою свободу, но и вывести из строя пятерых представителей власти. Дело пахло для юных некромагов большими неприятностями, но, к счастью, все вопросы удалось решить мирно благодаря вмешательству подоспевших преподавателей школы для трудновоспитуемых волшебников Тибидохс.  Великая Зуби и Мудузия Горгонова уговорили воспитанников покойной некромагини  отправиться учиться на остров Буян, разумеется, с условием на время обучения забыть обо всех некромагических штучках и не наносить никакого вреда другим ученикам и обитателям школы.  Трио юных некромагов с радостью  согласилось на такое условие - ведь жизнь в школе и обучение чему - то новому в любом случае приятнее и предпочтительнее, чем заключение в тюрьме.  Вот так трое некромагов оказались на острове Буяне в школе для трудновоспитуемых волшебников, где  обучаются и по сей день. Лично Жанне её жизнь в Тибидохсе вполне нравится, кажется очень комфортной и словной. Однокурсники относятся к неё неплохо, видимо, боятся конфликтовать с некромагиней, уроки все до одного весьма и весьма интересные, преподаватели все ка один мудрые и справедливые, да и бытовые условия в Тибидохсе, по сравнению с землянкой старухи, идеальны во всех смыслах. А главное, кажется, удалось если не полностью излечить сердце от влюблённости Глеба, то хотя бы позволить себе отпустить его, не ревновать к Гроттер и другим девушкам, убедить себя, что девушек у Глеба может быть сколько угодно, а вот настоящая, проверенная временем и испытанием, лучшая подруга, которой он всегда доверял и будет доверять - только одна она. За счёт миниатюрного роста Жанна на первый взгляд кажется слабой и беззащитной девушкой, нуждающейся в защите и сильном мужском плече. Но первое впечатление обманчиво - характер у Аббатиковой на редкость цельный и сильный, и уж темона вполне способна постоять за себя и без защитников со стороны. Обладающая верным и преданным сердцем, она никогда не предаст того, кто дорог ей, удивительно верна в дружбе и привязанностях. За друзей, в первую очередь, Лену и Глеба, Жанна стоит горой, если кто -то рискнёт задеть их, может и наорать на обидчика, запустить чем - нибудь тяжёлым, и даже шибануть небольшим проклятьем. При этом Жанна очень справедливая и честная, ненавидит ложь и притворство в любых проявлениях. Для некромагини Аббатикова довольно общительна и тянется к людям, что очень усложняло  её некогда жизнь у старухи. При этом Жанна совершенно не склонна доверять людям, близко к себе подпускает лишь избранных.  Эмоциональность и душевная чуткость также отличают девушку  с неё станется и заплакать, не стесняясь, и переживать за близких, не скрывая этого. Аббатикова ненавидит любые конфликты и стремится всегда и всё решить миром, сама точно  никогда не станет нарываться на ссору. Вот только в гневе рыжая некромагиня страшна, поэтому испытывать её терпение и выводить всеми силами из себя крайне не рекомендуется.  Имеет заметный дефект речи - когда волнуется, при разговоре проглатывает согласные, так что понять в такие минуты Жанну довольно сложно. Барышня невысокого роста (всего 155 см), очень гибкая и подвижная. Обладательница длинных вьющихся волос каштанового оттенка с небольшой рыжиной и карих глаз. На руке чуть выше локтя имеет некрасивый крупный шрам. Весной имеет россыпь веснушек на лице. Для сотворения заклинаний использует ещё со времён жизни у некромагини старый, весьма потрёпанный перстень. Играет в сборной Тибидохса по драконоболу, полётный инструмент - ступа с помелом.

твинки -

персонаж по заявке -

связь @tsvetochnitsa

пост

По большому счету, Мэри никогда не считала, что ей откровенно не повезло с наставником и руководителем стажировки. Напротив, мистер Флинт, пусть и молод, но уже видно, что настоящий профессионал, влюбленный в свою нелегкую работу, способный справиться даже со сложными случаями, и отличный диагност, что заметно и невооружённым взглядом. Вот только его отношение к самой девушке... Ну да, поначалу она косячила пару раз, так ведь не специально же, просто потому что ещё учится тонкостям профессии, недаром же и числится только стажёром. А этот мистер Флинт так искренне негодовал, когда она случайно, честное же слово, нарушила его продуманную систему хранения карточек больных. Как будто это так важно, в каком порядке разложены карточки, вот честное слово, смешно! А про колбы с анализами вообще претензии просто смешные, учитывая, что мистер Флинт сам же и не проинструктировал ее о том , где должны по правилам храниться все подобные емкости. Зато как неподдельно негодовал, закатывал в возмущении глаза, грозно кричал, утверждал, что она должна была сама сообразить очевидное. Ну придирается, яснее же ясного! Хотя сам же когда-то был таким же стажёром, и наверняка допускал поначалу ничуть не меньше промахов. Это теперь делает вид, что не иначе как прямо так и родился профессионалом и целителем с опытом, поэтому не прощает Мэри даже крошечных промахов, которых в последнее время, кстати, за ней совсем и не наблюдается, так что ворчит наставник скорее по дурной привычке на кого то да бурчать.

Сегодня, правда, мистер Флинт расщедрился аж на максимум своего благодушия, оставив Мэри в одиночестве дежурить на ночь в отделении. Ну, или начальство уже не выдержило, что этот ужасно скучный и занудный тип не даёт своей подопечной даже вздохнуть самостоятельно, до сих пор контролируя каждый шаг в работе, и вмешалось, приняв волевое решение. Но как бы то ни было, Мэри искренне, всем сердцем рада подобной перспективе. Наконец-то такой шанс проявить себя, показать, что она достойная ученица и многое уже знает и умеет! Тем более сложных больных в критическом состоянии, которые способны преподнести неприятные сюрпризы, в отделении нет, все тихо, чинно, спокойно и планово. Ну, если, конечно, не считать мистера Келлера, практически постоянную персональную головную боль всего персонала отделения, в очередной раз угодившего к ним с симптомами тяжёлого отравления из-за пристрастия к употреблению растений с психотропным эффектом. Но что уж, она, выжившая в детские годы с родителями-алкоголиками, не справится даже не с буйным, а просто с привыкшим куражиться над каждым встречным наркоманом? Это мистер Флинт рафинированный и изнеженный типичный аристократ, а она-то знает, как вести себя с подобным контингентом, на собственном опыте ранних лет.

И все же вслух Мэри лишь покорно обещает наставнику, что все будет прекрасно, что она все поняла и не спустит с мистера Келлера глаз. Но вот мистер Флинт и наконец отбывает домой, не забыв, правда, предупредить, что а случае любых внештатных ситуаций его немедленно же информировали об этом. Прекрасно, в отделении даже как-то уютнее и спокойнее, что ли, никто не закатывает глаза при виде крошек на столе в ординаторской, растрескавшейся прически или слегка помявшегося форменного халата, можно немного расслабиться. Вечерний обход проходит без всяких приключений или неожиданностей, даже мистер Келлер на удивление спокоен и благодушен, не сопротивляется поставленным ему припаркам из гламбамбловской патоки, не пытается ругаться скверными словами на выполняющую процедуру Мэри или пнуть ее ногой, как делал раньше. Странно, кстати говоря, к добру ли такое примерное поведение? Наверное, не стоит уносить с собой остатки целебной патоки, как бы ночью состояние не ухудшилось и не превратилось в форменное буйство, способное переполошить все отделение. И на всякий случай Мэри, конечно, проверяет, хорошо ли закрыто окно в палате и не сбежит ли проблемный пациент через него, минуя запертые на ночь двери отделения. Ещё только ей не хватало, отвечать, если законченный наркоман вырвется на волю и удерет куда глаза глядят, мистер Флинт с нее голову снимет за подобное!

Закончив все дела, Мэри с чистой совестью возвращается в ординаторскую и сворачивается клубочком на неудобной узкой кушетке. Все, можно и поспать, в отделении полный порядок, совесть чиста! Сон, правда, приходит не сразу и несколько раз за ночь прерывается понятным беспокойством о том, все ли ладно в отделении. Но в отделении все прекрасно, мистер Келлер если и не спит, то хотя бы притворяется спящим и не требует никакого особого внимания.

Утро начинается с громкого, словно пушка, хлопка двери ординаторской и практически крика видимо уже появившегося в отделении мистера Флинта. Ну вот, опять чем-то недоволен! Да все же прекрасно, отделение в полном порядке, что ему ещё надобно? Резко поднимаясь и протирая глаза от остатков сна, Мэри чуть недовольно бурчит:

-Доброе утро, зачем же так кричать? Все в полном порядке, ночь без всяких происшествий, можете сами убедиться.