для атмосферы: Billie Eilish, ROSALÍA \\ Lo Vas A Olvidar
Её воспоминания сладкие и тягучие, оседая где-то в горле, как вкус самой сладкой конфеты, напоминая о том, как детские души были полны света и невинности. Эти моменты, словно драгоценные камни, сверкают в памяти, и в них заключена энергия, способная исцелить. Детские воспоминания всегда самые тёплые и успокаивающие, как мягкий свет, проникающий сквозь облака. В моменты, когда нам нужно замереть, мы вспоминаем, как в пять лет бегали под тёплым дождём, учились кататься на велосипеде и разбивали коленки. Конечно, тогда мы сильно плакали, но впоследствии эти моменты наполняются теплом, как солнечные лучи, согревающие землю после дождя. Детство – это пора, которая кажется нам маленьким сном, ускользающей реальностью с запахом блинчиков и мягкостью маминых рук.
Но не у всех так.
У Хелен ты ощущаешь горечь после сладости. Когда слишком много сладкого, в конце оно оборачивается горечью. А иногда горечь присутствует изначально, словно добавленная специально, как тень, затмевающая свет. Ты чувствуешь тоску и видишь двух маленьких девочек, грустно сидящих на полу в солнечный день, погружённых в книги. Темноволосая девочка постоянно отвлекается, в её глазах блестят искры, она явно не желает подчиняться, как будто её дух стремится вырваться за пределы обыденного. Ты ощущаешь волнение — Хелен переживает, что её сестра сейчас что-то сделает, и мама будет ругать их обеих.
Улыбаешься.
В тебе зарождаются любовь и благодарность, словно светлая энергия, заполняющая пространство между вами. Благодарность за то, что кто-то не только сдается ради себя, но и ради тебя. Тепло разливается по грудной клетке, как целебный поток, исцеляющий старые раны. Ты улыбаешься, зная, что Хелен тоже улыбается, и в этот момент вы соединяетесь на уровне душ. Ты смотришь её, показывая её собственные воспоминания, как будто открывая перед ней портал в её прошлое. Она не блокирует, не пытается уйти, не отрывается от этого момента. Твоя рука лежит на её груди, которая тихо вздымается, и ты чувствуешь стук её сердца — немного взволнованный, как тихий барабан, создающий ритм вашего единства. Ты слышишь её ровное и глубокое дыхание, словно после твоих слов ты завёл механизм, который научил Хелен дышать полной грудью.
Вся эта атмосфера окутывает тебя, и ты не можешь сопротивляться касаниям к её коже. Она вздрагивает, принимает, подставляя тонкую шею под твоё дыхание, открываясь тебе, как цветок, распускающийся на свету. Жар твоего тела усиливается, когда ты замечаешь, что она начала дышать чуть чаще, прерывистее, взволнованно.
О б е з о р у ж и в а ю щ е.
Она такая хрупкая, такая открытая, словно раскрытая книга перед тобой, но ты чувствуешь, что нарушаешь все её правила и устои. Раньше она не бежала так далеко за свои границы; ты буквально выдернул её из привычного мира, но твой мир принял её с теплом, словно охватывая её невидимыми объятиями.
Твои пальцы медленно следуют по её плечам, собирая ткань. Накидка бесшумно падает с её плеч, и она снова начинает дышать прерывисто. Глаза закрыты, в подрагивающем свете свечей видно каждый изгиб её тела, на котором слишком много одежды — словно защитных слоёв, скрывающих её истинную суть. Тогда, в баре, ты не успел её рассмотреть, изучить; ты был сосредоточен на ощущениях, на удовольствии, на тех смазанных картинках, которые она оставляла в твоей голове, как фрагменты снов. Неосознанно, обрывисто, липко и со сбитым дыханием.
Сейчас всё иначе.
Тебе хочется пробовать, изучать, касаться её пальцами так, чтобы щекотно до мурашек; чтобы она снова забыла, как дышать, и растворилась, как сахар в крутом кипятке, в этом магическом танце двух душ. Ты чувствуешь, как напряжение пытается пробудить в её мышцах импульсы, но ты сильнее — дышишь с ней в унисон, сердце стучит в одном ритме, желание одно на двоих. В этом моменте вы словно соединяетесь на уровне ауры, ваши энергии переплетаются, создавая невидимую связь, которая проникает в самые глубины ваших существ.
Тело её — мягкое, расслабленное, пластичное — поддаётся твоим рукам при каждом лёгком нажатии. Хель покорно опускается на подушки, поддерживаемая лишь твоими ладонями. Она кажется почти невесомой, как вода, растекающаяся между пальцами, и ты осознаёшь, что её сущность переплетается с твоей.
Твои поцелуи нежно касаются кожи на её шее. Пальцы уже забрались под футболку, задирая её до самой груди, покрытой мурашками. Её тело выгибается навстречу, и ты ощущаешь слегка солёный вкус кожи, который остаётся горечью на кончике языка, рисуя узоры на её теле, как древние знаки, несущие тайные послания.
Дыхание обдаёт влажное тело жаром. Твои руки уже стянули с неё почти всю одежду; её бедра чуть движутся в такт с тазом в сладкой истоме, когда твои губы прокладывают дорожку к самым стопам, словно ты исследуешь карту её тела. Чувствуя дрожь, ты сбрасываешь накидку и футболку, подаваясь вперёд на одних руках, нависая над ней и наблюдая, как её лицо расслаблено, а губы слегка приоткрыты, чтобы лёгкие могли набрать больше воздуха.
Медленно опустившись, ты целуешь её в губы с жадностью, словно это последний глоток воды на земле, словно это последний кусок еды перед казнью.
Каждый поцелуй — это не просто любовь
Л ю б о в ь — это мы.
