Поезд плавно притормозил у платформы. Станция встретила их привычным осенним хаосом, пропитанным запахом угольного дыма, влажной земли и возбужденных голосов. Забини ступил на платформу следом за потоком учеников, его движения были размеренными, почти ленивыми, в контрасте с общей суетой. Воздух слегка холодил лицо, предвещая скорое наступление настоящей осени, и он автоматически поправил складки мантии. Шум толпы – смех, оклики, визг сов – обрушился на него после относительной тишины купе, где последние часы пути витало нечто тяжелое, невысказанное.
Еще в вагоне, когда колеса Экспресса мерно отсчитывали последние мили до Хогсмида, Драко бросил ту самую фразу. Небрежно, глядя в запотевшее окно, но с такой интонацией, что она застряла в сознании Блейза как заноза. "Через год мне вряд ли придется тратить свое время на уроки". Странно. Двусмысленно. Опасно. За столом тогда находилась Пэнси, чье присутствие и неизменная склонность к сплетням надежно запечатали рот Забини. Он лишь посмеялся, отвлекая внимание Паркинсон, но фраза повисла в воздухе плотнее дыма от паровоза. Малфой не был склонен к пустым размышлениям вслух. Если он что-то сказал, тем более такое, значит, это было важно. Или было предупреждением.
Теперь, на платформе, Блейз сознательно замедлил шаг, позволяя потоку студентов обтекать его. Он наблюдал, как телеги, запряженные фестралами – невидимыми для большинства, но отчетливо различимыми для него после смерти которого-то по счету супруга своей матери, – заполнялись и отъезжали в сторону замка. Их силуэты, угловатые и зловещие, скользили в предвечерних сумерках, добавляя ощущение нереальности происходящему. Он дождался, когда Драко наконец появился из вагона, его бледное лицо было еще более замкнутым, чем обычно, движения резкими. Забини не стал окликать его сразу, дав пройти несколько шагов, прежде чем легко догнал и, не замедляя темпа, произнес демонстративно, так, чтобы смысл слов достиг Малфоя.
– Такая духота в поезде, прогуляюсь, пожалуй, – и прошел вперед, задавая направление – чуть в сторону от основной толпы рассаживающихся по повозкам учеников.
Его голос звучал непринужденно, как будто он предлагал лишь приятную альтернативу. Дорога до замка была неблизкой, но прогулка пешком через лес представлялась Блейзу куда более предпочтительным вариантом в данной ситуации. Телега – это публично. Лес – это уединение. И у него был не один, а два повода для этой прогулки. Пэнси натужно фыркнула: ее модные туфли, нарушающие устав школы в части униформы, вряд ли бы простили прогулку по лесу. А вот самого Забини ничего не сдерживало. Вещи все равно благополучно доберутся до школы – а профессор Снейп успешно прикроет двух лучших учеников Слизерина, задержавшихся с поезда. Юноша не ждал формального согласия, уже направляясь в сторону тропы, ведущей через лес – прямого пути к замку, по которому уже катились, удаляясь от станции несколько повозок. Он знал, что Драко последует. Их немые договоренности работали безотказно.
Паркинсон снова фыркнула – и демонстративно забралась в телегу, сев рядом с Дафной. Проходя мимо, Блейз искоса поднял взгляд на старшую Гринграсс, поймав такой же, как у него настороженный взгляд. "Знает". Ну, конечно, родители поди ее тоже "обрадовали". Как только теперь их детям еще два года учиться бок о бок на одном факультете – об этом они, естественно, не подумали. Отвел глаза. Разговор еще предстоит. Но не сейчас. Сейчас и он сам не готов к такой беседе, да и есть совершенно другие темы для совершенно другого диалога.
Сделав первый шаг с платформы на мягкую, усыпанную первыми опавшими листьями землю, Забини ощутил смену атмосферы. Шум станции остался позади, сменившись глухим гулом леса – шелестом листвы, редкими криками невидимых птиц, скрипом старых деревьев. Воздух стал чище, холоднее, с горьковатым привкусом хвои и прелой древесины. Туман начинал стелиться по земле, цепляясь за корни и пни, создавая призрачные очертания. Он шел вперед, не оглядываясь, не проверяя, идет ли Малфой следом, давая ему время собраться с мыслями, но его собственный разум был занят не только тревожными намеками приятеля.
С каждым шагом становилось тише. Ии станция уже не пыхтела Экспрессом, и толпа школяров, еще не рассевшихся по телегам, оставалась позади. Они, конечно, нагоняли неторопливо шедшего вперед Забини. Легкая волна галдежа – и снова спокойный белый шум леса. Последняя, неполная – как раз места двух задержавших слизеринцев – повозка прокатилась мимо. Фестралы, флегматично перебирая ногами, не остановились - просто везли последних учеников вперед, уже не обращая никакого внимания на Забини. Два места. "Значит, Драко остался".
– Твое замечание в вагоне. О продолжении учебы. Что ты имел в виду? – стоило скрипучей повозке удалиться на достаточное расстояние, спросил Блейз.
Его голос был ровен, без нотки беспокойства, лишь деловое любопытство. Они не были друзьями в сентиментальном понимании этого слова. Их связывали взаимная выгода, общий статус, понимание правил игры, которую вели их семьи. Они были... партнерами. А партнеру нужно знать, какие перемены грядут на игровом поле, особенно если они могут повлиять на твои собственные фигуры.
Второй повод для уединения был не менее значимым, хотя и куда более личным, что само по себе было для Блейза редкостью и дискомфортом. Воспоминание о последнем вечере в поместье Забини перед отъездом нахлынуло с неожиданной резкостью. Мать. Ее кабинет, пропитанный ароматом дорогих духов и старого пергамента. Ее безупречный вид, холодная красота, не оставляющая места для сантиментов. И ее слова, произнесенные с той же небрежностью, с какой она могла комментировать погоду или новое приобретение для коллекции:
– Милый, мы с Эсперенцией Гринграсс решили укрепить связи между нашими домами. Ты обручен с ее старшей дочерью. Официальное объявление, конечно, после твоего совершеннолетия, но договоренности достигнуты.
Он помнил, как его пальцы непроизвольно сжались на ручке кресла, как внутренняя волна – смесь возмущения, ледяного расчета и чего-то еще, что он не хотел признавать – прокатилась по нему. Дафна Гринграсс. Однокурсница. Из древнего, уважаемого рода. Безупречные манеры, холодноватая красота, умна, без сомнения. У них были общие знакомые, они пересекались на светских мероприятиях, обменивались вежливыми, ничего не значащими фразами в стенах Хогвартса. Но невеста? Партнер по принудительному договору? Отказ не обсуждался. Это был не брак по любви, это был союз ресурсов, политики, крови. Его мать не тратила слова на объяснения выгоды – она была очевидна для них обоих. Гринграссы имели влияние, связи, определенный вес в определенных кругах, который дополнял бы состояние и статус Забини. Это был ход на шахматной доске, где они были пешками, пусть и ценными. Но все же просто пешками.
И вот он шел по осеннему лесу, ощущая тяжесть этого решения на плечах, как невидимый плащ. Дафна. Теперь на нее нужно было смотреть иначе. Оценивать не только как на одноклассницу из достойного рода, но как на будущую жену. Как на обязательство. Как на фактор в его собственном будущем уравнении. Как приспособиться? Как превратить этот холодный договор в нечто управляемое, возможно, даже выгодное на личном уровне? Пока он видел лишь формальность, необходимость соблюдать ритуал, демонстрировать единство перед обществом. Но жить с этим... каждый день видеть ее в Хогвартсе, зная, что их пути уже предопределены... Это требовало перестройки мышления. Переоценки планов. Он всегда знал, что брак будет договорным, но осознание конкретного имени, конкретного человека придавало этой абстракции неожиданно острые очертания.
Туман сгущался, обволакивая стволы деревьев, превращая знакомую тропу в лабиринт теней. Шаги Малфоя позади были не слышны. Блейз замедлил ход, давая Драко возможность поравняться. Лесная прогулка давала пространство для разговора. Он мог поделиться новостью о помолвке – не как жалобой, а как фактом, требующим осмысления в контексте их партнерства. Возможно, это отвлекло бы друга, заставило его раскрыться в ответ. Или же наоборот, заставило бы замкнуться еще больше. Риск. Но игра стоила свеч. Нужно было понять, что скрывается за той фразой в поезде. Было ли это просто юношеской бравадой, попыткой казаться вовлеченным во что-то большее? Или же младший Малфой стоял на пороге событий, которые могли перевернуть их мир – мир Хогвартса, их семей, их самих – с ног на голову? Его собственное будущее, Блейза, теперь неразрывно связанное с Гринграссами, могло кардинально измениться в зависимости от того, куда ступит Драко.
Забини глубоко вдохнул холодный, влажный лесной воздух. Он чувствовал каждый лист под ногами, каждый звук вокруг. Здесь, в полумраке лесного массива, где реальность приобретала сюрреалистичные оттенки, ему предстояло провести два разговора. Один – о тревожной тени, нависшей над его партнером. Другой – о цепи, которую только что закрепили на его собственном будущем. Оба требовали хладнокровия, расчета и полного контроля над собой.
Блейз был готов. Его лицо, обращенное к темнеющим кронам деревьев, оставалось бесстрастной маской, лишь в глубине темных глаз горел холодный огонь анализа и предвкушения игры, которая становилась все сложнее и опаснее с каждым шагом по этой осенней тропе, ведущей в Хогвартс. В шестой год, который обещал быть совсем не похожим на предыдущие. Вес его собственных новостей и тревожных предчувствий от слов Малфоя висел в прохладном воздухе между ними, плотный, как туман, окутывающий корни древних деревьев. Пришло время прояснить ситуацию. Хотя бы одну из них.
Забини повернул голову. Его взгляд, лишенный осуждения, но полный непреклонного ожидания, встретился с бледным лицом Драко Малфоя, выступавшим из серой пелены тумана. Лес ждал. Хогвартс ждал. Будущее, внезапно ставшее таким неопределенным и тяжелым, ждало. И Блейз был намерен встретить его на своих условиях, какими бы они ни оказались. Первым шагом было узнать правила новой партии, в которую, похоже, его втягивали помимо его воли. И партнер по старой игре мог обладать ключом к пониманию. Пора было начинать разговор.
– Или есть причины, по которым мне не стоит этого знать?activeactive
